Фильм, после которого захочется есть…
На Каннском кинофестивале показали картину вьетнамского режиссера Чан Ань Хунга «Страсть Додена Буффана» - экранизацию романа Марселя Руффа «Жизнь и страсть Доден-Буффана, гурмана» 1924 года. Главные герои - повар и кухарка (Бенуа Мажимель и Жюльет Бинош); Буффан влюблен в свою помощницу, но она отказывается выходить за него замуж. Чан Ань Хунг еще в 1970-х эмигрировал во Францию и это, безусловно, повлияло на его авторский стиль - еще ни один французский фильм не рассказывал о еде с таким вниманием. В главных ролях - Жюльет Бинош, Пьер Ганьер, Бенуа Мажимель, Бонни Шаньо-Равуар, Жан-Марк Руле. Хронометраж - 02:25. Премьера - 24.05.2023 (Каннский кинофестиваль). Премьера (мир) - 08.11.2023. Оценка www.kino-nik.com 6,5/10
ВПЕЧАТЛЕНИЯ И АКТЕРЫ: этот фильм явился в Каннах как неожиданная археологическая находка, опровергающая все наши знания об истории. Без оглядки на эпоху Чан Ань Хунг снял картину, бросающую вызов любым представлениям о нужном, важном или актуальном. Название «Страсть Додена Буффана» напоминает о книге, на которой (впрочем, весьма приблизительно) основан сценарий: «Жизнь и страсть Доден-Буффана, гурмана» Марселя Руффа, бестселлер 1920-х, малоизвестный за пределами франкоязычного мира. Международный заголовок - «Пот-а-фё», можно перевести как «рагу»: что-то среднее между жарким и супом, тушеное мясо с овощами, играющее некоторую роль в сюжете. Найти правильные слова для этого фильма, в котором речь отступает перед изображением, вообще крайне сложно. Вкус, и не только в отношении еды, - центральная категория тонкой и загадочной картины, которая на три четверти состоит из подробной и тщательной фиксации процессов приготовления и дегустации различных блюд, от простейших, вроде омлета, до головокружительно сложных. Оторваться от гипнотического зрелища невозможно. Для авторов бесчисленных кулинарных телешоу фильм Чан Ань Хунга, консультантом - и эпизодическим актером - которого выступил известный на весь мир французский шеф Пьер Ганьер, отныне должен стать золотым стандартом ремесла. 
Доден (Бенуа Мажимель) - кулинар и гурман, посвятивший жизнь разработке рецептов и их вдохновенному воплощению. Эжени (Жюльетт Бинош) называет себя его кухаркой. В реальности она даже не ассистентка, а полноправный соавтор, возможно, более одаренный. Доден изобретает, она создает своими руками, в случае еды этот дар более драгоценен. Они живут и работают вместе множество лет. Спят в разных спальнях, но время от времени Эжени оставляет открытой дверь своей комнаты на ночь. Доден давно умоляет ее выйти за него замуж, она отказывается: независимость дороже.
Вполне можно было бы ожидать очередного наблюдения на тему гендерных ролей. Тем более что действие разворачивается в конце XIX века, и когда Доден принимает за трапезой лучших друзей - врача, финансиста, юриста, - то Эжени не садится с ними на стол, а обедает вместе с горничной на кухне. Но в этой истории все нетипично и неожиданно. Отказываясь входить в мужское царство с его непременными сигарами, ликерами и разговорами на отвлеченные темы, Эжени утверждает и хранит свою субъектность. Она подлинная создательница и правительница этой вселенной. Ее выбор - оставаться за кулисами кулинарного спектакля. 
Едва намеченная романтическая интрига «Страсти Додена Буффана» достойна сравнения с апорией Зенона. Как Ахиллес не может догнать черепаху, так Доден, любящий Эжени и не скрывающий этого, проводящий с ней часы, дни, месяцы и годы жизни, вхожий в ее спальню и встречаемый с взаимностью, никак не может добиться отклика на предложение руки и сердца. Эжени встречает его смеясь. Смех и улыбка Жюльетт Бинош в этом фильме - драгоценность, которую хочется беспрестанно вспоминать; она вызывает в памяти и улыбку героини «Аромата зеленой папайи» - дебютного и самого знаменитого фильма режиссера. Тот говорил о первой влюбленности, этот - о поздней. Завораживающая картина Чан Ань Хунга - о неразрешимой загадке повседневности, труднообъяснимых условиях счастья и в конечном счете возвращении утраченного человечеством рая. Недаром начинается она в саду, где Эжени поутру тщательно выбирает овощи для обеда. Оказавшись там чуть позже, главные герои вспоминают, что история человечества началась с первой трапезы, которую разделили Адам и Ева, причем сразу с десерта. Вероятно, за это и были изгнаны из Эдема. Кому, как не кулинарам, искупать первородный грех?
Разобрать рецепт «Страсти Додена Буффана» чрезвычайно сложно - велик риск утратить вкус, разложив его на элементы. Сюжет и сценарий начисто лишены конфликта, не считая основополагающего - между жизнью, воплощением которой служит еда, и небытием. Тактильность и материальность изображения вписаны в сложную хореографию камеры Джонатана Рикебурга, постоянно находящейся в плавном движении. В результате кажется, что мы ощущаем аромат блюд и вот-вот почувствуем вкус (готовили на площадке по-настоящему, бутафорской еды здесь нет).
Между актерами, которые когда-то жили вместе и воспитывают общего ребенка, особенная невидимая связь, которую невозможно подделать. Есть в фильме две предельно целомудренные и оттого особенно прекрасные эротические сцены. Важнейший аспект - звук. Чан Ань Хунг позволяет нам слушать, как под фоновое пение птиц в саду на кухне кипит на плите вода, шипит на огне сковородка, хрустит под ножом свежий салат. Неодушевленные субстанции оживают, как в «Синей птице». Музыка только заглушила бы этот уникальный саундтрек, и потому ее нет вплоть до финальных титров. На них звучит фортепианная транскрипция «Таис» Массне - напоминание о времени действия, французской прекрасной эпохе. 
Кинематограф не знал ничего подобного. Просятся аналогии из других областей. Например, французской литературы, столь тесно связанной с кулинарной традицией - от абсурдно неумеренных трапез у Рабле до тающего во рту вкуса печенья «мадлен» у Пруста. Или живописи, от фламандских и голландских натюрмортов до Сезанна. Хотя и другие импрессионисты вспомнятся не раз - особенно всепоглощающая зелень Моне, современника Додена и Эжени. Нет сомнений, «Страсть Додена Буффана» - не только произведение искусства, но и кино о сути искусства. О сложном соотношении ремесленности и вдохновения, о замысле и его осуществлении. Доден справедливо замечает, что изобретение нового блюда приносит человечеству больше радости, чем открытие новой звезды, и с сожалением говорит о себе, что он не поэт. В этот момент велико искушение вскочить с места и начать спорить с экраном. Как у любого подлинного художника, у Додена есть сомнения в себе, моменты счастливых озарений и болезненной неуверенности в результате. С подачи прозорливой Эжени он, хоть и неохотно, принимает ученицу - тихую девочку Полин (Бонни Шаньо-Равуар), которой дарован уникальный вкус. Это еще и кино о преемственности и наставничестве, вне которых не существует искусство.
Чан Ань Хунг почти всю жизнь живет во Франции, как и его жена, актриса его ранних фильмов и художница-постановщица поздних, Чан Ну Йен-Хе. После принесшей ему славу «вьетнамской трилогии» - открывший ее «Аромат зеленой папайи» завоевал «Золотую камеру» в Каннах, а «Велорикша» получил «Золотого льва» в Венеции - режиссер больше не снимал на исторической родине. «Страсть Додена Буффана» не просто французский, а гипертрофированно французский фильм.
Однако в том, с какой любовью и вниманием показана еда, чувствуется особая традиция азиатского кино. Лишь оно умеет так увязывать приготовление и прием пищи с важнейшими моментами человеческой жизни - вспомните застолья у Ясудзиро Одзу, стрит-фуд в «Любовном настроении» Вонга Карвая или пир в «Паразитах» Пон Чжун Хо. Кинематограф Чан Ань Хунга тоже обладает этой особенной кулинарной чувствительностью, если не сказать чувственностью. А вот французское кино до сих пор не смогло придумать такой гимн гастрономии, как «Страсть Додена Буффана», если, конечно, не считать снятого американцами «Рататуя».
Принято делить кинематограф на две линии - Люмьеров и Мельеса. Первая связана с изображением реальности, вторая - с фантазией и воображением. Чан Ань Хунг магически соединил их в одном фильме. С документальной дотошностью рождая и воплощая рецепты, буквально превращая концепцию в материальный объект, он достигает неслыханной реалистичности. И в то же время приглашает зрителя в идеальный мир, где нет войн и несчастий, политики и экономики, времени и пространства. Не случайно фильм снимался в небольшом замке на Луаре. По сути, дом Додена и есть своего рода заколдованный замок, как в рыцарских романах; во французской традиции их непременным атрибутом была чудесная трапеза с невероятно вкусными блюдами. Шанс оказаться во власти этих чар хотя бы на два часа не стоит упускать… (Антон Долин).
подготовил Николай Лежнев