Известному актеру Рэйфу Файнсу удалось создать картину, почти не имеющую аналогов в жанре байопиков. Сюжетно его работа походит на страницу из Википедии, а эмоционально — это увлекательное путешествие в прошлое, позволяющие увидеть СССР второй половины XX века. В главных ролях - Олег Ивенко, Рэйф Файнс, Луис Хофманн, Адель Экзаркопулос, Сергей Полунин, Оливье Рабурден, Рафаэль Персонас, Чулпан Хаматова, Равшана Куркова, Зак Эйвери, Мар Содуп. Хронометраж – 02:07. Мировая премьера – 31.08.2018. Премьера (РФ) - 20.04.2019. Оценка www.kino-nik.ru 6/10

ВПЕЧАТЛЕНИЯ И АКТЕРЫ: невероятная судьба танцовщика балета Рудольфа Нуреева и 26 лет спустя никого не оставляет равнодушным. Около полугода назад вышла документальная лента британских режиссеров Дэвида и Жака Моррисов «Нуреев: Его сцена - весь мир» с живыми современными танцевальными зарисовками и оригинальной музыкой Алекса Барановского, а буквально несколько дней назад - 16 апреля - постановка «Нуреев» режиссера Кирилла Серебренникова получила премию «Золотая маска» в номинации «Лучший спектакль в балете».
Что же касается картины «Нуреев. Белый ворон» - это третье режиссёрское полотно британского актёра Рэйфа Файнса (он также исполнил в картине роль Александра Пушкина, преподавателя Нуреева в Ленинградской балетной школе). В основу сценария фильма легла книга Джулии Кавана «Рудольф Нуреев: Биография».
Довольно простая сюжетная линия произведения намеренно осложняется многоступенчатой структурой повествования (по принципу «детство - отрочество - юность»). Перед зрителем разворачивается период взросления и становления знаменитого солиста балета - от его детских лет, проведённых в нищете в Уфе, до Петербурга и последующего гастрольного тура Кировского театра в Париж, где Нуреев решил просить политического убежища, чтобы навсегда покинуть Советский Союз. Эти события обрамлены прологом и эпилогом в форме диалога между Пушкиным и представителем правоохранительных органов СССР после переломного для жизни героя расставания с родиной.
В первую очередь картина рассказывает именно о Нурееве-человеке, а не о Нурееве-артисте (хотя, естественно, полностью отделить одно от другого попросту возможно). Примечательно ещё и то, что музыки в фильме не так уж много. Многие сцены проходят в тишине и даже репетиции часто показаны как они есть, без закадрового звукового сопровождения.
Как это зачастую бывает с авторскими байопиками, фильм не воспроизводит досконально все детали характера и биографии Рудольфа Нуреева. Он скорее схватывает тот образ и восприятие, которые сложились у режиссёра при приближении к этой огромной по масштабу и глубине личности. Эскапизм (выраженный в любви к музеям и литературе), яркий индивидуализм, резкость и прямота, требовательность к себе и другим, увлекающаяся натура - все это характерно для воссозданного на экране героя.
Некоторые вопросы вызывает, однако, непосредственно исполнение главной роли. Олег Ивенко играет преувеличенно-театрально - то по-военному отчеканивая фразы, то курьезно расставляя смысловые акценты; и почему-то использует до нелепости примитивные конструкции английского языка, хотя сам Нуреев на момент командировки Кировского театра владел английским уже на более высоком уровне.
Мотив свободы в искусстве красной нитью проходит через картину. По приезде в парижскую командировку, Нуреев сразу же отправляется на Площадь Республики, где в безмолвии замирает перед монументом, символизирующим одну из трёх составляющих французского идеала - свободы, равенства, братства; в следующий момент камера взлетает, чтобы выхватить навечно застывшие в каменном воплощении буквы заветной надписи «l’egalite». Тут на ум невольно приходит параллель с последним фильмом Александра Сокурова «Франкофония», где Марианна, символ Французской республики, завороженно и неустанно повторяет эти слова, будто «впечатывая» их в сознание зрителя.
На экране мелькают полотна французских романтиков, которые сменяются древнегреческой статуей в великолепных залах Лувра и Эрмитажа (Нуреев всегда был большим ценителем искусства), а вокруг легендарного полотна Теодора Жерико «Плот ‘Медузы’» образуется полемика между Рудольфом и его французскими приятелями, где затрагивается еще одна концептуально важная для ленты идея - ценность красоты, рождённой из страдания и уродства. Той красоты, которая несёт в себе собственный антитезис - «обратную сторону» прекрасного, и в то же время трансцендентальное условие собственного существования.
В фильме ювелирно, без излишней вычурности воспроизводятся подробности личной жизни Нуреева. Нет никакой намеренной акцентуации на его бисексуальности. Ее, конечно же, и не могло тут быть, ведь Нуреев в фильме - двадцатилетний юноша, с головой погруженный в искусство (хотя и открытый к миру и людям). Он исследует себя и своё восприятие эротизма и любви, что воплощено сразу в трёх романтических линиях - это запретные и вынужденные отношения с супругой собственного преподавателя (Чулпан Хаматова); платонические отношения с пережившей недавнюю гибель возлюбленного француженкой Кларой Сент (Адель Экзаркопулос); почти древнегреческий идеал возвышенной дружбы, сопряжённой с физической любовью, с партнёром по сцене - восточным немцем Тейа Кремке, обучившим Рудольфа тонкостям английского языка и, по-видимому, однополого секса.
Не менее любопытно (но тоже на полутонах) преподносится тема гендерной идентичности. В диалоге с Кларой Сент Нуреев заявляет, что он привнёс в свой танец женское начало, и именно это, по его мнению, во многом обусловило его новаторство и индивидуальность.
Индивидуальность режиссёра же прослеживается в интересных технических решениях - игре с цветом (все сцены из детства передаются в контрастной черно-белой гамме, ещё более усиливающей гнетущую обстановку нищеты и разрухи), динамичном монтаже, «парящей» камере и косых склейках. Например, в эпизоде, где от откровенного танца во французском кабаре (а более точно - от очаровательного заднего плана фигуры одной из танцовщиц) камера перепрыгивает к аскетически выдержанному (и уже не такому очаровательному) зданию Министерства культуры.
В том же кабаре на Нуреева и пережившую недавнюю потерю Клару люди кидают косые взгляды. «Ты можешь скорбеть как угодно», - уверенно, но спокойно замечает на это Нуреев. Удивительным образом оказывается, что он - гражданин социалистического государства, а отнюдь не буржуазной Франции - вопреки всем внешним проявлениям все-таки внутренне намного свободнее, чем она - свободная гражданка свободной страны.
Это и правда так. Ты можешь скорбеть как угодно. Ты можешь любить как угодно. Мечтать о чем угодно. Быть где угодно. Об этом и фильм. Об этом - и сам Нуреев…(Анна Стрельчук)
подготовил Николай Лежнёв